Сотни метров под землей: экстремальная работа шахтеров для подготовки Украины к зиме (фото,видео)

Переглядів: 2509 2 22.08.2015 в 08:15:57 Новини підприємств
Сотни метров под землей: экстремальная работа шахтеров для подготовки Украины к зиме (фото,видео)

Ситуация в угольно-энергетическом комплексе Украины если не критическая, то однозначно крайне напряженная. Прошлый отопительный сезон пережили благодаря теплой зиме. В этом году зимовать будет существенно сложнее, поскольку есть реальная угроза остановки ТЭС. Причина простая – отсутствие нужного топлива в достаточном количестве. На неподконтрольной территории осталось более 50 угольных шахт, добывающих уголь марки "А" – антрацитовый, который так нужен нашим теплоэлектростанциям.

Шахты на территории, подконтрольной Украине, продолжают добывать уголь марки "Г" – газовый, который тоже можно использовать, но только на половине украинских ТЭС.



Одна из проблем – как обеспечить необходимое количество угля. В преддверии отопительного сезона шахтерам приходится работать едва ли не в авральном режиме. Недавно министр энергетики и угольной промышленности Украины Владимир Демчишин заявил, что "ДТЭК Павлоградуголь" умышленно не перевозит на электростанции добытый уголь, около 600 тысяч тонн которого находится на складах предприятия.


В свою очередь в энергетической компании к подобным заявлениям относятся снисходительно, рассказывают, что хранить уголь на складах не только невыгодно, а и небезопасно. "В целом мы поставляем 750 вагонов в сутки. Задача стоит грузить максимум. Иногда доходит до 800 вагонов в сутки, – сообщил директор по логистике "ДТЭК Энерго" Орест Логунов. – До конца сентября, в наших планах привести склады угля "ДТЭК Павлоградуголь" к нормативу – 150-200 тысяч тон. Сейчас на складах менее 5% от того, что уже было вывезено с начала года. Были бы вагоны, мы бы отгрузили и за полмесяца, у нас нет интереса держать все это на складах".

Логунов рассказал, что если горняки добывают уголь сверх плана, соответственно нужно обеспечить и вывоз повышенной нормы с территории горных предприятий. Но, к сожалению, вагонов и локомотивной тяги не хватает. Кроме того, жалуется Логунов и на дефицит финансовых ресурсов. "Энергорынок должен ДТЭК около 6,5 миллиардов гривен за уже произведенную электроэнергию, и мы, естественно, вкладываем свои деньги в добычу и транспортировку угля. Нам бы хотелось, чтобы задолженность энергорынка уменьшалась", – говорит наш собеседник.

 
Чтобы разобраться в ситуации, есть уголь на складах или нет, мы отправились в Днепропетровскую область на шахту "Павлогорадская".
 Первое что бросается в глаза, когда проезжаешь КПП горного предприятия, угольная пыль, она повсюду. Сама территория шахты похожа на санаторий – везде чисто, цветущие клумбы, деревья и газоны. С собой в шахту не разрешают брать ничего электронного: мобильные телефоны, фотоаппараты и камеры нужно оставить наверху, даже электронные наручные часы – попросили снять, и выдали специальные, сертифицированные фотоаппараты. Говорят, шахта имеет третий уровень взрывоопасности и любая, даже самая маленькая, искра может привести к печальным последствиям. Во время непродолжительного инструктажа нас научили пользоваться шахтным самоспасателем – небольшой "термос" весом где-то в три килограмма. Внутри подобный "термос" похож  смесь акваланга с маленьким надувным матрасом.

"Однако, польза от самоспасателя оценивается человеческими жизнями. Если, не дай Бог, произойдет возгорание, и вы почувствуете запах гари, то, чтобы не задохнуться дымом, все что нужно – открыть крышку, зажать зубами загубник и надень зажим для носа – это все, можно спокойно дышать", – рассказывает сотрудник шахты.



С непривычки постоянно носить на плече самоспасатель – ощущение довольно двоякое. Сразу вспоминается курс молодого бойца, когда заставляли бежать многокилометровый марш-бросок с автоматом за спиной. Ремень натирает плечо, а металлический корпус при ходьбе нещадно бьет по боку.

 После инструктажа наша группа отправилась менять повседневную одежду на шахтную-рабочую.

Облачившись в желто-черные робы со светоотражающим покрытием, наша пестрая компания потеряла свой шарм индивидуальности – все стали похожими на пчелок-трудяг. И если до этого люди еще пытались сохранить вид беспечности – подшучивая друг над другом, то теперь на лицах присутствующих читалась сосредоточенность, а тех, кто спускался впервые, – легкое напряжение.



После переодевания мы пошли вдаль по коридору, на выдачу коногонки – специального шахтного фонаря, увесистый аккумулятор которого вешается на пояс, а сама лампа на длинном прочном проводе надевается на каску. Также выдали специальные электронные карточки, которыми нужно отмечаться на своеобразных чекпоинтах.

"У всех, кто спускается, есть подобные карточки, – отвечает на немой вопрос сотрудник шахты. – Это для того, чтобы мы знали, кто есть под землей, а кто – на поверхности".

Отметились, вышли на территорию.

"У нас на "Павлоградугле" работает около 25 тысяч сотрудников, и еще где-то 10 тысяч околошахтного персонала, которые не спускаются под землю, – между делом рассказывает один из приставленных к нам сотрудников шахты. – Всего с начала года по июль в Украине добыли почти 22 миллиона тон угольной продукции, из этого числа шахты "Павлоградугля" добыли около половины. Много лет назад были проблемы с зарплатами. До 2004 года, пока "Павлоградуголь" не вошел в ДТЭК, были существенные задержки – многие, жили на зарплату жены. Сейчас, вот уже больше 10 лет, деньги получаем день в день".

На вопрос о сумме зарплаты, шахтер улыбается, говорит: "Сейчас хватает", но, сколько – не отвечает.



Первый мини-экстрим ожидает нас уже на самом входе в копер – мощнейший поток воздуха с легкостью может сбить с ног. Сопровождающие нашу группу шахтеры предупреждают: "Придерживайте каски. Унесет", и подают, взвизгивающим от неожиданности, девушкам руку.

Вошли. Внутри копера, уходящего высоко вверх, неожиданно индустриально уютно. Небольшое застекленное помещение с девушками, которые следят за спуском в шахту, и две клети – шахтерские лифты, перевозящие не только людей, а и необходимое оборудование. К слову, сама клеть не больше грузового лифта в каком-нибудь бизнес-центре и почти 20 людям в ней немного тесновато. Однако, в сравнении с гражданским лифтом, вес двух десятков человек для шахтной клети – сущие пустяки.







На удивление спуск начался плавно, без рывков. Сразу же стало темно, все зажгли фонарики. "Зевайте, если уши закладывает, – поясняет стоящий за моей спиной горняк. – Тут как в самолете, перепады высоты и давления".



Спуск был недолгим, но, по сравнению с гражданским лифтом, очень затянулся. Спускались мы чуть больше чем на 230 метровый горизонт – где-то длина 2,5 футбольных полей.

Выйдя из клети – отмечаемся карточкой. Все. Теперь мы официально в шахте. Хотя, для простого обывателя, на первый взгляд, нутро шахты может показаться обычным подземным тоннелем, за исключением того, что вместо привычного асфальта – рельсы и грунт. Зная, по слухам, что на некоторых шахтах горняки позволяют себе курить непосредственно под землей, петляем по изгибам подземных ходов, скрупулезно высвечивая землю под ногами. Окурков нет, иногда встречаются конфетные фантики.



На наш вопрос, сопровождающий нас горняк, шарахается как черт от ладана. "Вы что?! У нас с этим строго, – округлив глаза, отвечает шахтер. – Тем более никто не хочет похоронить себя и товарищей".



Удовлетворенные результатами нашей маленькой  "инспекции" идем дальше. Жарко. Температура под землей всегда плюсовая и выше чем на поверхности, но сейчас дело не в этом. Защитная спецодежда довольно плотная, на то она и защитная.



"Мы проектную мощность превысили почти в два раза. Рассчитывалась на объем угля в 1,2 миллион тон в год. Сейчас мы вышли где-то на  2,3 миллиона. Поддерживать шахту в рабочем состоянии – задача не простая. Мало думать, что если платить зарплату шахтерам, то уголь будет сам по себе появляться на поверхности, – продолжает рассказывать сопровождающий горняк. – Тут идет просто колоссальная амортизация оборудования, а необходимые запчасти стоят совсем не дешево. За шахтой следить, воду откачивать, те же выработки – постоянно где-то, что-то латаем, чтобы никакой аварийности".



Чем дальше в шахту, тем ниже становится свод, а настенное освещение встречается все реже. Через какое-то время источником света остаются лишь наши нашлемные фонари, которые пятаками выдергивают из тьмы почву под ногами. Все больше антураж напоминает какую-то сильно реалистичную компьютерную игру в стиле ужасов. Ощущений добавляет и густо, гроздьями, развешанные на своде пластиковые жидкости с водой, которые были покрыты толстым слоем пыли. В луче фонаря создавалось ощущение, будто внутри емкости барахтается что-то непонятное.



"Это очередная мера безопасности", – поясняет кто-то из сопровождающих. Кто именно – понять трудно, луч фонаря слепит привыкшие к темноте глаза. "Если случается чрезвычайная ситуация, взрыв, то ударной волной срывает емкости с креплений, и находящаяся в них вода обрушивается вниз, прибивает пыль и не позволяет распространиться огню", – поясняет горняк.



Во время продолжительного подземного похода (сколько по времени – не знаю, часы остались в другом мире – наверху, – Авт.) несколько раз приходилось месить грязь и проявлять чудеса эквилибристики – проходить особо разжиженные участки по рельсе. Вскоре все чаще стало встречаться различное шахтное оборудование, стали подходить к шахтной лаве. Нет, это не бурлящая магма, а участок, где непосредственно добывают уголь. Периодически по пути нам встречаются горнорабочие, – на черных от пыли лицах видны уставшие глаза.



"Работать приходится в крайне сложных условиях, спуск под землю... Труд тяжелый и травмоопасный, – рассказывает один из сопровождающих нас горняков. – Постоянно движущиеся механизмы в замкнутом пространстве. Чуть зазевался – и привет. Когда все кругом вырастает в цене, то и нам надо же как-то прожить. Мы же не сидим на угле, его надо добыть, а это тоже расходы. Очень обидно, когда в министерстве говорят: "шахтеры тянут одело на себя – повышают цену за тонну", так и хочется взять того, кто так говорит и спустить в шахту – чтобы он сам посмотрел на проблему".



Сам по себе угольный пласт относительно не высок, а высота непосредственно в лаве – около 80 сантиметров. Тут приходится в прямом смысле ползти на пузе по жидкой грязи, в которой встречаются острые как бритва осколки породы. Неудобства добавляет вечно сползающий и норовящий зацепиться за оборудование самоспасатель.



"В таких условиях приходиться работать нашим шахтерам",  – растянувшись на горной выработке, поясняет гендиректор "ДТЭК Павлоградуголь" Сергей Воронин, который, не смотря на довольно высокую должность, с легкостью спустился под землю, и было видно, что в шахте он чувствует себя как рыба в воде.

"Это уголь, угольный пласт, – продолжает пояснять Воронин. – Мощность пласта 0.82 (см, – Авт). Комбайн, который идет по направляющим и по рейке, своими шнеками разрушает пласт. Этот уголь грузится на конвейер, который подхватывает его и выносит на сборный штрек".

 Грязные и уставшие, но в приподнятом настроении, мы вышли из лавы. Наши проводники решили показать нам забой – где огромный, по шахтным меркам, комбайн вгрызался в горную породу, прокладывая путь к угольному пласту.







Когда работает комбайн, становится не просто пыльно. Пыльно, это когда вы выколачиваете старый бабушкин ковер. А на глубине в несколько сот метров воздух в прямом смысле становиться каменным. Пыль забивается под одежду, въедается в поры кожи, заставляет слезиться глаза, а на расстоянии метра уже ничего не разглядеть – создается впечатление, что находишься не под землей, а посреди бушующей песчаной бури. Дышать без респиратора не то что невозможно, а и опасно для здоровья.

Комбайн проработал не более минуты, а мы уже успели ощутить все прелести подземной жизни. Что и говорить о тех людях, которые изо дня в день вынуждены работать в подобных условиях.

 

После каждой смены у горняков традиционный горячий душ – где вышедшие на поверхность работники смывают с себя пласты грязи и пыли. Однако, наши экскурсоводы решили немного отойти от традиции, и повели нас на угольный склад, где хранится просто невообразимое количество выданного на-гора угля.

По огромным угольным насыпям постоянно ворочаются несколько бульдозеров. Работники шахты поясняют, что это мера безопасности – если уголь будет залеживаться, он самовозгорится.

 Угольщики говорят, что к концу прошлой недели на складах "ДТЭК Павлоградуголь" находилось порядка  400 тысяч тон угля.

Но, накапливать запасы  небезопасно. Уголь может возгораться, и для его тушения требуются не только финансовые, а и человеческие ресурсы.



"Мы готовы отгрузить уголь со складов в любую минуту, как только нам предоставят вагоны, – говорит о ситуации гендиректор "ДТЭК Павлоградуголь" Сергей Воронин. – Склады, которые мы называем угольными, по сути, – это аварийный склад, на тот случай, когда происходят чрезвычайные ситуации. Он предназначен на несколько суток, и далее его необходимо отгружать, по причине того, что он самовозгорается. Не вывозить уголь со складов – опасно. Он возгорается независимо от температуры на улице, его надо перемешивать бульдозерами. Его надо перемешивать, к примеру, как зерно. Тушить его надо только перемешиванием – воду бесполезно лить. Понятное дело, что бульдозеристы работают в сложных условиях, в респираторах не сыпучих склонах. Поэтому мы делаем все возможное, чтобы уголь как можно скорее попадал со складов шахт на склады теплоэлектростанций".

Источник: http://www.segodnya.ua


Джерело: сайт міста Добропілля


Агентство недвижимости Дом Доброполье



avatar
2 Arsenal22 • 15:48:29, 23.08.2015
Сволочи и есть. Доруководились, что шахта не добывает и людей выгоняют на однодневку.
avatar
1 СергейЛаткун • 11:03:30, 22.08.2015
сволочи - наш комбайн показывают - забрали себе китайца(((( а такая техника была - огонь
ComForm">
avatar
Наверх