Жизнь после томоса: во время захватов церквей выбивают двери и у 160-летних храмов

Наша следующая "горячая точка" Ровенской области, где день назад захватили храм, называлась Буща. Священник предупредил, что дорога туда — "не очень". Но верующие люди вообще о любых трудностях говорят аккуратно. Словом, дороги в цивилизованном понимании асфальта здесь вообще не было. Это было нечто условное — путь среди полей, лесов и перелесков. Мы даже всерьез стали опасаться за наш транспорт. Однако бездорожье перестало что-то значить, когда мы увидели сам Свято-Николаевский храм. 

Золотые купола в горах — всегда зрелище завораживающее, и Буща здесь не исключение. На пути к храму стоит замечательная скульптура Богородицы. Эдакий маленький кусочек рая. Неподалеку от храма — древнее кладбище со старинными каменными крестами, наполовину ушедшими в землю. Они еще помнят древнюю деревянную церковь Архистратига Михаила, утраченную в начале XIX века. Словом, место неимоверное красивое и веками намоленное. 

Реликвия Ровенщины

Свято-Николаевский храм — памятник архитектуры Здолбуновского района и жемчужина Ровенщины. 160-летний юбилей его отметили 31 мая 2018 года по давней традиции — праздничной архиерейской службой и крестным ходом. Тогда еще никто не знал, что такое "томос". И не предполагал, что его подписание разделит односельчан на два лагеря. Что в пылу политических раздоров древние двери храма просто взломают, а юбилейные фото храмового праздника с радостными лицами прихожан станут историей.  

Как только наша машина поднялась на пригорок, из домов стали выходить люди. Пока мы знакомились с настоятелем — молодым отцом Александром, внизу "припарковалась" бричка с двумя лошадками. На ней отец семейства привез "на збори" четырех бабулечек из соседнего села. Женщины спрыгивали с телеги, словно им по 18, чем привели нас в полный восторг. 

Свято-Николаевский храм. Настоятель, отец Александр

"Мы за батюшку — горой!"

В храм нас, конечно же, не пустили. Потому настоятель пригласил в домик, где теперь проходят богослужения. Это старая, но хорошо отремонтированная хатка. По словам бущан, она стоит здесь несколько веков. В ней всегда жил настоятель, когда еще была церковь Архистратига Михаила. Как и в "домовых храмах" Гощи и Курозван, комнатка, окна которой выходят на восток, стала алтарной частью, а коридор и вторая комната — местом для прихожан.

"Много вас?" — спрашиваем отца Александра. "Сейчас увидите", — сказал батюшка и вышел в сени. После чего в домик стали заходить люди. Он заходили и заходили... Оказалось, с нами пообщаться прибыли около 40 (!) человек из Бущи и близлежащих сел.

"Мы за своего батюшку — горой, в обиду не дадим! Скажет, что надо быть, мы даже из Ровно приедем, — пояснили нам селяне. — Стоит кому-то одному позвонить — мы все сбегаемся. Надо будет — дежурство устроим, если отец Александр благословит".   

Переход в ПЦУ

История перехода в ПЦУ из УПЦ здесь во многом походила на предыдущие.

"У нас было около 200 прихожан, — говорит отец Александр. — Остались не все, только самые активные, кто постоянно ходит и чьи предки ходили в церковь. Точных результатов опроса о переходе в ПЦУ, который проводила сельрада, мы не знаем. Да и опрашивали ведь всех, а не тех, кто в храм ходит. Как люди говорят, многих заставляли подписывать "за ПЦУ", особенно одиноких женщин, за которых некому заступиться. Некоторым угрожали: "Когда умрешь — лишим тебя места на кладбище!".

Храм мы опечатали до приезда инвентаризационной комиссии. Вчера примерно в три часа дня сюда прибыли приверженцы ПЦУ и глава райадминистрации. Под предлогом проведения церковной инвентаризации он потребовал у меня ключи. Когда я отказался, в руках чиновника появился лом, которым он выломал сначала первые двери, а потом двери притвора". 

"Представители ПЦУ, как захватчики, взяли лестницу, забрались на второй этаж на хоры и били двери храма изнутри, — добавляет свидетельница событий Нина Романовна, которая успела в числе первых прибежать на помощь батюшке. — Вслед за захватчиками и мы вбежали в храм. Глава райадминистрации подошел к аналою, осмотрелся. На наш вопрос: "А как же инвентаризационная комиссия?" — он ответил: "Я уже все увидел". На этом инвентаризация закончилась. Он написал акт, подписал его вместе с теми, кто помогал взламывать храм. Мы вызвали наряд полиции, который зафиксировал все. А также мы написали заявление, под которым подписались все наши прихожане, с просьбой провести судебное расследование по факту взлома памятника архитектуры".

"На счастье, все обошлось без кровопролития и травм, — продолжает батюшка. — ПЦУ привезли в храм своего священника с церковным хором в 30 человек (!) и отслужили вечернюю службу. Наших людей в храм больше не пустили. На счастье, приходской домик по размерам достаточно большой, нам удалось оборудовать несколько комнат под общую молитву. Сейчас никто из нас в храм не пойдет во избежание новых конфликтов. Единственное, нам позволили забрать Евангелие и книги, и на том спасибо". 

Прихожане признаются: первое богослужение в домике было больше похоже на плач Иеремии.

"Мы не были агрессивными и хотели все решить мирным путем, — добавляет прихожанка Нина Романовна. — Когда 183 жителя Бущи поддержали переход в ПЦУ, мы это признали и написали коллективное заявление о просьбе поочередных богослужений. На что получили отказ, еще и множество обидных слов. Мы не можем понять — за что? 

Одно меня поражает: наша церковь — памятник архитектуры. Помню, когда несколько лет назад мы решили подремонтировать храм, нам столько справок и разрешений пришлось взять в Ровно, чтобы хоть одну ветхую досочку поменять! А тут чиновники ломом выбивают двери, которым 160 лет, — и ничего! Я не понимаю". 

Алтарь. Из захваченного храма разрешили взять лишь Евангелие

"Наша очередь терпеть за Христа"

Оставшиеся в УПЦ говорят, что терпят насмешки и угрозы. От соседей, бывших друзей, с которыми полвека назад сидели за одной партой в сельской школе, они теперь слышат: "Ну, заходи, сепаратистка!".

"Я хожу в нашу церковь вместе с детьми более 6 лет, из них 5 лет пою на клиросе, — говорит хористка Таня Романенко. – То, что происходит сегодня, для меня — полный шок. Особенно поразило, что церковные вопросы решали люди, которых я, как человек, который ходит на службы регулярно, там никогда не видела. Когда мне на работу позвонила сестра из Ровно и сообщила, что нашла в интернете информацию о захвате нашего храма, это было той последней каплей боли. Не гнева, а боли. Болит душа за тех людей, которые не ведают, что творят. Вспомним историю Православной церкви. Христос не искал учеников среди богатых и знатных. Он выбрал простых рыбаков. Жизнь и проповеди Христа стали революцией веры. Когда христиан гнали и пытали, они не отрекались от веры. Видимо, теперь пришла наша очередь отстаивать Христа". 

После разговора люди медленно стали расходиться по домам. Выяснилось, что пока мы были в домике священника, хозяевам брички кто-то успел обрезать вожжи.

"Бачите, діжки нам обрізали, дай цим "добрим" людям Бог здоров’я! — глава семейства весело помахал нам обрезанным куском вожжей. —Це тому, що ми з іншого села приїхали. Ну нічого, ми діжки знову зв’язали — зараз додому поїдемо! Янгола-охоронця вам!".

В бричку одна за другой резво запрыгнули четыре бабулечки, после чего "кортеж" тронулся. Мы стояли и любовались, как они махали нам на прощанье, пока не скрылись за поворотом в лучах заходящего весеннего солнца. 

После встречи. Приверженцы УПЦ держатся все вместе

Владыка Пимен: "Наша церковь никогда не посягала на чужое"

Викарий Ровенской епархии УПЦ — о табу на агрессию, важности единства, молитвах за паству и своих врагов,  а также о самом благодатном времени для появления истинных святых

Епископ Дубенский: "Унижать и обзывать соседа — все равно что обзывать свою родину и Господа". Фото: А. Яремчук

— Владыка Пимен, на ваш взгляд, что сейчас происходит между УПЦ и ПЦУ?

— Сейчас мы переживаем очень трудные времена, когда на церковь ведется завуалированное, но всем видимое гонение. Происходят захваты храмов. Мы чувствуем постоянное давление на церковь и ее служителей, даже на людей, которые выявляют желание остаться в УПЦ, в которой они крестились и выросли. Это настолько тяжело принять и понять, ведь мы все — дети Божьи. Мы любим свою церковь, мы патриоты своей страны, хотя и не пропагандируем это при каждом случае. Нас делают изгоями на своей же земле, которую мы любим и которой мы живем. 

Сейчас в Ровенской епархии законных переходов в ПЦУ не было. Зато были захваты и междоусобицы в селах. Это все происходит под достаточно заезженными девизами: "Вы — москали". Совершенно беззаконно и безнаказанно нас ругают и обзывают грубыми словами. 

Суть даже не в этом. А в том, что это вуалируется пожеланиями создать "украинскую церковь", которая и так уже существует с 1992 года как самостоятельная и независимая. УПЦ имеет больше прав и автономии, чем новосозданная ПЦУ, которая полностью подчинена патриарху Варфоломею. Но об этом не говорят, факты перекручиваются, все подается в черных тонах, достаточно цинично.

— Односельчане, которые знали друг друга чуть ли не с рождения, вдруг стали врагами. Как вы это объясняете как священник?

— Я отвечу словами Евангелия: "Блаженны миротворцы". Если человек — христианин, он не допустит разделения общества на "хороших" и "плохих", "угодных" и "неугодных". К сожалению, именно так сейчас все и происходит. Захват храмов поддерживается госструктурами и воспринимается на ура. К нашему ужасу, в этом участвовали порой и главы сельсоветов или их заместители, что подтверждается множеством видеозаписей. Их поведение воспринимается как "услуга своему народу". Услугой было бы, если бы людей примирили, нашли возможность решения проблемы, а не вели однобокое затравливание верующих УПЦ. 

А то, что происходит — медвежья услуга. Что мы видим в селах? Односельчане разделились на два лагеря. Одни хотят остаться в лоне УПЦ, и зачастую таких больше, другие — подогретые провокациями про "москалей", взламывают храмы. На тех, кто всегда ходил в храм, не обращают внимания. А другие, кто и на Пасху там не всегда был, воспринимаются как верующая община. Таким образом открыто нарушаются права человека на вероисповедание. Ощущение, что те, кто не принял ПЦУ, уже не являются частью общества. А что это, как не оскорбление человеческого достоинства? 

— Священники успокаивают своих прихожан, а как вы успокаиваете своих священников? Как находите мир в момент, когда мира нет?

 — Каждый священник понимает сложности своего служения. Что всю жизнь им нужно будет, вопреки всему, искать мир. Мир в своей душе и душах своей паствы. Ненависть никогда не искореняется ненавистью, а зло никогда не искореняется злом. Зло может быть побеждено только любовью. 

Став на служение, священник должен постоянно совершенствоваться в обретении мира в душе. Всех священников, которые сейчас особенно страдают, мы поддерживаем чем можем. Верим, христианская любовь все преодолеет и победит.

— На Ровенщине мы побывали в Буще, Курозванах и Гоще, где произошли захваты храмов. Как думаете, почему именно эти села попали "под удар"?

— У нас пока нет возможности как-то проанализировать ситуацию, потому сложно ответить на ваш вопрос. Мы пытаемся как можем сохранить мир и духовное братство. Для нас не имеет значения, где находится храм, чтобы помочь и поддержать. Для нас каждый приход — ценность и благословение. Мы молимся и за тех, кто терпит гонения, и за тех, кто гонит наших людей. Каждый человек важен для Господа, и для нас — неповторимая индивидуальность, будь это бабушка 90 лет или 5-летний ребенок.

— Как вы относитесь к тем священникам, прихожанам, которые перешли в ПЦУ?

— Так же, как и раньше. Мы ценим человеческое достоинство. Никогда не принижаем людской чести. Мы имеем обязательства перед Богом — сохранить свою паству, пасти своих овец. Но могу одно сказать точно — за всю свою историю УПЦ никогда не посягала на чужое. Она всегда строила и восстанавливала свое. Мы всегда просим своих верных чад не проявлять агрессии. Каждый человек — это образ и подобие Божие. Есть правовое поле, будем защищать законно то, что нам принадлежит, а остальное — дела Божии. Как говорят классики: "Людская душа — это тихое море слез. Каждая душа — это и боль, и радость. Обижая человека, мы обижаем целый микромир". 

— Гонения на церковь укрепляют паству или разделяют ее?

— Гонения — это проверка на честность перед самими собой. Сложные времена на самом деле для церкви всегда были самыми благодатными — тогда появлялись истинные святые люди, проявившие стойкость. Некоторых из них вы встретили в селах. Вы видели, сколько в них веры?! А какие искренние их слезы и их боль?! Слезы — от чистоты души, слезы праведные. Думаю, сейчас происходит очищение души нашей церкви. 

— Что бы вы хотели пожелать тем, кто сейчас терпит междоусобицы?

— Чтобы Господь дал всем нам чистый разум, искреннее желание подать один другому руку мира и перестать ссориться. В наших жилах течет одна кровь, нас вырастила одна земля. У нас прекрасная наследственность — сонм величайших святых православного мира, прекрасные примеры казачества. Пусть эта наследственность "заговорит" в жилах каждого. Унижать и обзывать своего соседа — все равно что унижать и обзывать свою родину и Господа Бога. 

Приход в Буще. За отцом Александром идут в храм молодые ребята. Фото: А. Яремчук